ЛАНА БАСОВА (ЗАЙЦЕВА), ЛИК г. Борисоглебск

Абажур

Мы, наконец-то разглядев друг друга

В петлеобразном круге абажура,

Средь пыльных книг и мебели старинной,

Пустых углов с рисунком паутинным,

После мытарств по замкнутому кругу,

Одновременно попадаем в лузу.

Теперь сидим на крыше, свесив ноги

Разглядывая звезды над Невою.

Слова повисли словно провода,

Ненужные, средь атомов озона.

Оборванных фрагментов горизонта

Иль в космосе, обломков корабля.

Они обрушатся потом на города,

На нас, каплеобразным куполом дождя,

Как звук от столкновенья лобового

Серебреной монеты и мраморного пола.

Или, как капли долетевшие до дна

Прозрачно-вогнутого хрусталя.

Ну а пока сидим едва дыша. Переходя

Из состоянья перекрестка в параллели,

Где расстоянье менее «локтя»,

Которого касаемся слегка. Видны

Рассветные лучи на пыльных стеклах,

На ряби затихающей Невы.

Воспоминания о прошлом, разобщенном,

Поблекли в запахах весны.

                          ***

В этом городе с низкими крышами,

С переулками без фонарей,

Я брожу под белыми вишнями,

И коснуться боюсь их ветвей.

В пышный занавес белого цвета,

Вдруг ворвется сиреневый куст.

Или алая сочность букета,

Или ириса строгая грусть.

В этом городе при отсутствии,

Башен, шпилей, подземных пустот,

За окном в шелковых сумерках,

Соловьи не смолкая поют.

Здесь, как будто все небо вышито

Звездным бисером, а узор,

Что ночами был кем-то выплакан,

Завораживает мой взор.

Я брожу по тихому городу

В час, когда лиловый закат,

Наполняет узкие улочки,

И вдыхаю его аромат.

В полдень здесь не стреляет пушка,

И куранты не бьют каждый час.

Но зато отсчитает кукушка

Дни, минуты, в судбах для нас.

                             ***

Я проросту в тебе строкой нестройной,

Не ровной, словно дождь по мостовой.

И день весенний, зыбкий, полусонный,

Пусть разольется новою игрой.

Он всхлипнет саксофоном в тишине,

Прощаясь с серостью и зимней пустотою.

Протяжной нотой зазвучит в тебе,

И вдруг взорвется, поднимаясь над землею!

Возвысится пронзая небеса,

Став оглушительным,

как крики чаек,

Он возродит и напоит тебя,

Сыграв симфонию последнего причала.

                    ***

Ах, какая несмелая

Мысли тонкая вязь.

(Только тронь и колеблется,)

На листе пролилась.

Гладь воды, не сравнится с ней.

И в движениях крыл,

После взмаха оста-нет-ся –

Эпистолярность чернил…